На прошлой неделе Агентство по страхованию вкладов (АСВ) поделилось с публикой любопытной информацией. Оказывается, даже на отзыве лицензий у банков можно сделать неплохой бизнес, одинаково непыльный и незаконный. Для этого достаточно открыть фиктивный вклад и получить страховое возмещение. Правда, по данным АСВ, в девяти случаях из десяти фокус не проходит. Но это не отменяет необходимости внимательно посмотреть на проблемы системы страхования вкладов и вообще на взаимоотношения банков с клиентами и с мегарегулятором.

Что собой представляют фиктивные вклады? Это депозиты, открытые в банке в момент образования картотеки. Картотека — предсмертное состояние: организация еще формально действует, но уже перестала проводить платежи. Доступная аналогия: покупка задним числом билета на автобус, который уже разбился, но сбор информации о пострадавших еще продолжается — в надежде незаконно получить страховку. По данным АСВ, с 2008 года фиктивных вкладов было открыто на 15 миллиардов рублей, почти треть этой суммы пришлась на 2013 год. Правда, АСВ такие «вклады» легко вычисляет, и в 90% случаев, по данным агентства, его позицию поддерживает суд.

Впрочем, фиктивные вклады — это капля в море проблем АСВ. Настоящая беда — потоковый отзыв лицензий у банков, в том числе крупных, имеющих большую депозитную базу. Страховое возмещение только по Мастер-банку и Инвестбанку в каждом случае превышало 30 миллиардов рублей, по АКБ «Пушкино» — 20 миллиардов рублей. Всего же за прошлый год резервы АСВ, составлявшие в ноябре порядка 212 миллиардов рублей, сдулись едва ли не наполовину. А ЦБ пока и не думает останавливать антилицензионный марафон. Уже в первые дни нового года, к примеру, была отозвана лицензия у Новокузнецкого муниципального банка.

При этом многие банки были выпотрошены накануне отзыва лицензии, то есть их активов гарантированно не хватит для того, чтобы рассчитаться со всеми кредиторами. А значит, это чистые потери и для вкладчиков (в размере суммы вклада, превышающей размеры страхового возмещения в 700 тысяч рублей), и для самого АСВ (про кредиторов второй и третьей очереди и говорить не приходится). Тут и возникает конфликт интересов: кто и в какой пропорции должен получить то, что осталось?

Вкладчики

Я подробно рассказывал об одной из таких историй в № 55 «Новой» ( ). Инициативная группа вкладчиков лишенного лицензии банка АМТ требовала от АСВ фактически устраниться из первой очереди кредиторов для того, чтобы свои деньги могли получить те, кто держал в банке более миллиона рублей. Логика понятна: государство должно в первую очередь защищать права физических лиц, агентство же — лицо юридическое. АСВ, в свою очередь, настаивало, что оно, выплатив деньги застрахованным вкладчикам, фактически унаследовало их права, а значит, находится с «физиками» в равном положении и пропускать их вперед не обязано. Закон (о страховании вкладов) в данном случае был на стороне АСВ.

Поэтому я не удивился, прочитав , адресованное Владимиру Путину. Граждане просят президента обеспечить изменение закона с тем, чтобы «требования АСВ удовлетворялись только после удовлетворения всех требований вкладчиков — физических лиц». То есть если человек держал в почившем банке миллион рублей, то он помимо 700 своих застрахованных тысяч должен получить… нет, не 300 тысяч, а 300 тысяч плюс проценты, «накапавшие» на миллион. Предположим, ставка была 12% годовых и вклад пролежал ровно год. Тогда получается миллион сто двадцать тысяч. Или 420 тысяч сверх 700 страховых. Если вклад был 10 миллионов… считайте сами.

Маржа

Именно норма закона, позволяющая человеку получать не только тело вклада, но и проценты, на мой взгляд — одна из главных причин, обеспечивающих яркую, хотя и скоротечную карьеру банков-пылесосов. В худшем случае они тупо собирают вклады (которые выводятся на офшорные счета акционеров и топ-менеджеров), а потом «умирают» ко всеобщему удовольствию. Ко всеобщему — потому что люди, которые принесли туда деньги и не перешагнули порог в 700 тысяч рублей, получают все, на что рассчитывали. И потом спокойно несут деньги в следующий «пылесос». За это платит АСВ, а точнее, все остальные вкладчики. Ведь резервы агентства формируются из платежей банков, это их расходы, которые они естественным образом перекладывают на потребителей. Например, на тех, кто берет у них кредит.

Кстати, часто банки становятся «пылесосами» не по злому умыслу. Просто один из немногих способов заработать для них — агрессивно выдавать потребительские кредиты по высоким (иногда — завышенным) ставкам. Для того чтобы активно выдавать такие кредиты, нужно привлекать деньги. Сбережения населения в этом отношении — главный ресурс. Как их привлечь? Конечно, повышая ставку. Да, ты даешь на 5% больше, чем в среднем по рынку, но ты ведь зарабатываешь 30% по кредитам! Это схема, ростовщическая в чистом виде, причем с обеих сторон. И банки-пылесосы, и их клиенты получают сверхприбыль — разумеется, за счет всех остальных участников системы.

Правда, долго такая схема работать не может — и не работает. Неизбежно возникают ограничения со стороны как рынка, так и регулятора. Во-первых, растет просрочка по потребительским кредитам, потому что большое количество заемщиков просто не могут их обслуживать из-за слишком высокой ставки. Во-вторых, на эти кредиты нужно формировать резервы. Чем больше рискованных займов ты выдаешь, тем больше размер резервов, которые ты должен формировать. Значит — привлекать еще больше дорогих вкладов. И «пылесос» начинает работать не столько на собственное благополучие, сколько на соблюдение нормативов ЦБ.

Тому есть прекрасное статистическое подтверждение. В прошлом году операционный доход банковской системы (до вычета всех расходов, включая резервы) вырос на 21%, а вот чистый финансовый результат, судя по всему, окажется на несколько процентов меньше, чем годом раньше. То есть банки привлекают все больше денег во вклады, используя высокие ставки, выдают все больше дорогих кредитов — и начинают меньше зарабатывать?

Не менее алогично и поведение вкладчиков. Согласно данным АСВ, по состоянию на I квартал 2013 года сумма вкладов свыше порогового значения в 700 тысяч рублей составляла 48% от общей суммы вкладов в банках. То есть половина от всех вкладов в случае возникновения проблем в системе так или иначе оказывается в зоне риска, хотя ничто не мешает их дробить и гарантированно получать через АСВ даже при негативном сценарии.

Мрачные перспективы

Тут самое время вспомнить материал профессора Никиты Кричевского «Пороемся в мусорных банках» (). Речь в нем шла о том, что Россия, как член G20, обязалась исполнить рекомендации существующего при этой организации Совета финансовой стабильности. Самая необычная и пугающая среди них для вкладчиков звучит так: «Конвертировать в капитал или иные инструменты владения фирмой, находящейся в процессе урегулирования несостоятельности…, все или части необеспеченных и незастрахованных требований кредиторов» . Проще говоря, вместо денег вкладчики должны получать сверх застрахованной суммы не деньги, а доли в капитале (то есть акции) банков. Сами эти банки будут самооздоравливаться в рамках процедуры «управляемой ликвидации». Причем это правило будет работать в отношении не всех подряд, а только системно значимых банков.

Кстати, Россия официально присоединилась к инициативе Совета по финансовой стабильности в октябре, а в конце декабря прошлого года Центробанк опубликовал список системно значимых банков, который впоследствии был расширен.

То есть пока все идет в полном соответствии с планом. Никаких сведений о том, что разрабатывается нормативная база, создающая институт «управляемой ликвидации» и механизм конвертации вкладов в акции, с Неглинной пока не утекло. Но если прополка банковской системы продолжится и резервы АСВ сократятся до критического уровня, то эту непопулярную реформу можно будет подать под соусом борьбы с негативными явлениями. Да еще сдобренную специей социальной розни. Мол, зачем это государство должно защищать интересы миллионеров, да к тому же неразумных, ленящихся разбить крупный вклад на несколько вкладов поменьше?

В такой ситуации и с учетом российской специфики может сложиться практика, при которой АСВ как своего рода представитель застрахованных «физиков» в рамках «управляемой ликвидации» будет забирать практически все ликвидные активы. А прочие кредиторы, в том числе первой очереди, получат на руки «фантики» и робкую надежду, что их когда-либо удастся превратить хоть в какие-то деньги.

Конечно, сценарий выглядит если не фантастическим, то маловероятным. Но я готов поверить скорее в это, чем в то, что государство пойдет навстречу вкладчикам и пропустит их вперед себя в очереди. Времена нынче суровые, и деньги нужны всем.

В поисках выхода

Можно ли предложить альтернативный вариант решения проблемы, отдавая себе отчет в том, что такие важные ее составляющие, как качество банковского надзора и работы правоохранительных органов, если и поменяются в лучшую сторону, то в отдаленной перспективе? Мне кажется, можно.

Первое, что в таком случае нужно сделать, — поменять логику системы. Признать, что любая ставка по депозиту, превышающая среднерыночное значение, — это рыночный риск как для банка, так и для его клиента. Банковский вклад — это средство сохранения и приумножения сбережений, но не извлечения сверхприбыли.

Если принять этот тезис, станет понятно, как менять регулирование. Недавно был принят закон «О потребительском кредите», запрещающий повышать ставку по кредитам более чем на 30% сверх среднерыночной. Среднерыночная ставка — официальный показатель, который будет рассчитывать ЦБ. Значит, нужен его аналог в отношении рынка депозитов. Например, по данным АСВ, средний уровень ставок в первом полугодии 2013 года составил 8,1% годовых в рублях. Но пока эта информация имеет скорее справочно-познавательное значение, а должна иметь — нормативное.

А именно, АСВ должно выплачивать деньги исходя из суммы вклада и среднерыночной ставки, а не ставки банка, как происходит сейчас. Это поможет вкладчикам адекватно оценивать риски и не рассчитывать на то, что они получат свою сверхприбыль даже в случае отзыва лицензии. Ведь зачем нести деньги в банк, дающий 50%-ную премию к рынку, если в час «х» ты получишь то, что получил бы в кредитном учреждении, ведущем менее агрессивную политику? Да еще и потратишь время, силы и нервы в очередях обманутых вкладчиков. Не логичнее ли сразу отнести деньги в банк, который не предлагает журавля в небе (вариант — небо в алмазах)?

Тогда и у банков будет меньше мотивации вести рискованную политику по привлечению денег «физиков» любой ценой. Ограничит ли это их конкурентные возможности? Скорее вернет в рамки здравого смысла и заставит обращать больше внимания на качество обслуживания, маркетинг, программы лояльности.

Тогда агрессивным банкам, кстати, будет проще пережить снижение маржи по потребительским кредитам, которое неизбежно произойдет в результате новой политики ЦБ, увеличивающего норму резервирования по необеспеченным кредитам. Топор финансовой войны всех против всех пора зарыть.

Средств АСВ не хватает, чтобы выплатить все долги вкладчикам «Югры» - 170 млрд рублей - Агентство займет у ЦБ. Депутаты требуют проверить ЦБ и АСВ. Почему все-таки рухнул банк, входивший в топ-30?

Крах небывалого масштаба и крупнейший страховой случай. Почему все-таки рухнул банк «Югра»? Вкладчики кредитной организации, в которую ЦБ ввел временную администрацию, могут получить до 170 млрд рублей компенсации. Правда, в Агентстве по страхованию вкладов осталось только 163 млрд, но АСВ сообщило, что при необходимости попросит у ЦБ новый кредит. Тем временем, депутаты попросили силовиков проверить ЦБ и АСВ после краха банка, входившего в Топ-30.

То, чем занимались акционеры банка «Югра», можно объяснить на простом примере. Представьте, что вы решили купить квартиру. Вы ходите по друзьям и занимаете у них под хороший процент деньги, на них покупаете себе недвижимость, а когда приходит время отдавать долги, отсылаете кредиторов в Центробанк. В итоге у вас есть недвижимость, а друзья получили назад свои деньги с процентами. Государство потеряло, но оно у нас богатое. В конце концов, напечатает еще. Правда, это может подстегнуть инфляцию, но кого волнуют такие мелочи? Примерно так и вели бизнес основные владельцы «Югры» Юрий и Алексей Хотины — отец и сын.

Этот банк был типичным «пылесосом» — активно привлекал деньги вкладчиков. На эти средства бизнесмены, как сообщили в ЦБ, финансировали собственные проекты. Возможно, что как раз вкладчики банка помогли им купить гостиницу «Москва» и другую недвижимость. По подсчетам Forbes, только в 2016 году предприниматели заработали на аренде около 300 млн долларов. Банковский же бизнес последние годы успешно шел ко дну.

Сергей Стороженко гендиректор компании «Стороженко и партнеры» «У банкиров уже настолько ситуация бывает запущенная — она идет уже, как снежный ком, и ее уже нельзя остановить с какого-то момента. Дыра копится, она копится годами, и закрыть ее своими силами — суммы такие, что просто неподъемно обычным банкирам это сделать, без какой-то господдержки. Если кому-то удается договариваться, либо какие-то политические причины есть в том, чтобы банк жил, как с «Пересветом», то это будет. Если нет, то нет».

В «Югре» лежали 180 млрд рублей вкладов населения и юрлиц. 170 млрд попадают под страховую программу АСВ. У агентства денег не хватает, и оно, вероятно, возьмет средства у ЦБ, но сначала надо понять размер дыры в банке. Аналитики уже предположили, что кассовый разрыв превысит 100 млрд, а дальше ребром встанет главный вопрос: кто компенсирует? В банке сразу же сообщили, что его владелец Алексей Хотин будет поддерживать организацию до полного финансового оздоровления. В ЦБ рассказали, что в момент, когда вводили временную администрацию, бизнесмен был в банке. На этом скудные сведения о местонахождении и действии бенефициаров прекратили поступать. Глава регулятора Эльвира Набиуллина в эксклюзивном интервью Business FM заявила, что до окончания проверки выводы делать рано, и объяснила, почему регулятор не всегда успевает принять меры.

председатель Центрального банка РФ «Временная администрация работает, поэтому я не могу пока говорить о размере проблемы, размере возможной дыры. Мы действительно стараемся как можно раньше предупреждать проблемы. Но здесь важно отметить еще один момент, почему мы не всегда можем принять вовремя решение, даже если понимаем, что в банке что-то не так. Мы должны собрать формальные доказательства. Мы потом идем со своими решениями в суд, у нас должны быть формальные доказательства. А банки достаточно часто переворачивают активы, и мы снова ищем и ищем эти доказательства».

Сообщения о том, что банк испытывает проблемы, появились еще год назад. Регулятор ограничил банку прием средств населения. Но тот пошел другим путем: вкладчики получали в подарок акции банка, то есть становились миноритариями. Так и обходили запрет. При этом, как писали «Известия» , объем забалансовых вкладов в «Югре» может составить 75 млрд рублей, и такие клиенты, возможно, просто потеряли свои деньги. На этом фоне удивляет еще одно сообщение ЦБ. Регулятор, оказывается, не наблюдал за «Югрой» на предмет сомнительных операций.

Для полноты картины стоит вспомнить, как о бизнесе Хотиных год назад писали «Ведомости» . Якобы Алексей Хотин никогда не скрывал, что пользуется поддержкой силовиков и водит дружбу с бывшим главой МВД Борисом Грызловым, и всегда вел себя как человек, который ничего не боится, рассказывали источники. Forbes уже после краха «Югры» выяснил, что одним из клиентов банка была фирма дочери замглавы ФСБ. Компания, в частности, получила неизвестного объема кредит под залог швейных машинок. Наверное, это была поддержка малого бизнеса — дело государственной важности.

Банк России снизил ключевую ставку. За этим, вероятно, последует снижение ставок по депозитам в коммерческих банках. Тем не менее среди кредитных организаций находятся те, кто пытается завлечь вкладчика повышенными процентами. Как распознать такой «банк-пылесос», выясняла «Лента.ру ».

Не процентом единым

Когда гражданин несет деньги в банк, он заинтересован прежде всего в высокой процентной ставке. Люди уже обожглись на финансовых пирамидах начала 1990-х, поэтому подавляющее большинство знает, что чем выше доходность, тем выше риск. Но на наше счастье уже более 10 лет в России действует система страхования вкладов физических лиц. Все банки, работающие с вкладами граждан, отчисляют взносы в Агентство по страхованию вкладов, которое и выплатит в случае чего вкладчику и основную сумму и проценты, но не больше 1,4 миллиона рублей.

В любом случае узнать, что банк, в котором вы хранили деньги, больше не существует и необходимо идти забирать свой вклад с набежавшими процентами теперь нужно в другой банк, назначенный агентом по выплатам, не очень приятно. Но и слишком беспокоиться не стоит. Значит ли это, что при выборе банка имеет смысл руководствоваться только размером процента?

Сложно требовать от рядового гражданина заботу не только о своем кармане, но и о банковской системе в целом. Но и совсем не интересоваться надежностью банка, в который вы несете деньги, неправильно. Это вопрос, скорее, общей культуры. Бросаете ли вы мусор всегда в урну, или можете мимо - улица ничья, авось, кто-нибудь уберет. Платите ли вы за проезд в транспорте всегда или можете не заплатить - ведь не убудет… Тут примерно то же самое. Положив деньги в банк, который ведет заведомо рискованную политику, вы поощряете его безответственность.

В кризис банки испытывают проблемы с деньгами. Доверие к банкам снижается, кредиторы одалживают неохотно. А значит, чтобы привлечь заемные средства, приходится повышать процентную ставку. Например, сделать ее процентов на 5 выше рынка: то есть привлекаешь под 16 процентов годовых, а кредитуешь под более чем 30 процентов. Получается, что банк отсасывает с рынка деньги вкладчиков, как пылесос. Это ростовщическая схема, в которой участвуют и банк, и вкладчик. А если банк все же не сможет расплатиться по своим обязательствам и лопнет? Это уже не так важно - заплатят другие. Вкладчик заберет страховку в банке-агенте по выплатам пострадавшим и положит их в другой «банк-пылесос».

Это еще хорошо, если банк стал «пылесосом» не по злому умыслу, а просто столкнулся с дефицитом заемных средств. Бывает так, что схема изначально мошенническая, и финансовое учреждение, собирая вклады по повышенным ставкам, вообще не собирается расплачиваться с кредиторами. Например, Мастер-банк, признанный банкротом в 2014 году, принимал долларовые вклады под 9 процентов против среднерыночной ставки 4-5 процентов для валютных вкладов. Существует множество схем для разворовывания клиентских средств - с помощью фиктивных векселей, кредитов подставным лицам… В конце концов банк разоблачают, отзывают у него лицензию, а потери вкладчиков компенсирует АСВ. И все довольны. Но Агентство страхования вкладов - не бездонная бочка. Если в конце первого квартала текущего года в фонде АСВ было около 85 миллиардов рублей, то к настоящему времени осталось менее 70. Это при том, что у розничных банков регулярно отзываются лицензии. С начала года ЦБ так поступил примерно с 30 российскими банками. Как объясняет регулятор, кредитные организации, на которые он обрушил свой карающий меч, не отвечали требованиям финансовой устойчивости и платежеспособности. В июне лицензий лишились ОПМ-Банк, Метробанк, Сибнефтебанк.

Увы, это обратная сторона системы страхования, которая, с одной стороны, обеспечивает доверие людей к банкам, а с другой - покрывает недобросовестных банкиров и откровенных мошенников. Крупные банки давно выражают недовольство сложившейся ситуацией. Так, глава Сбербанка Герман Греф уже предлагал ввести ограничения страховых выплат по вкладам. Например, пожизненный лимит на общий объем страхового возмещения - не более 3 миллионов рублей. Или платить страховку только один раз, или не чаще, чем раз в пять лет. Тогда вкладчик будет думать не только о процентах, но и о надежности банка.

Оставьте выплаты в покое

«Трогать закон о страховании вкладов и ограничивать страховку ни в коем случае нельзя! - убежден финансовый омбудсмен Павел Медведев. - Закон написан оптимальным образом. Введите хотя бы малейшее ограничение, и люди перестанут верить банкам вообще ». Причем, по мнению Медведева, любые «штрафные санкции» по отношению к вкладчикам, выбравшим «неправильный» банк будут разрушительными. Назначить ли компенсацию только 90 процентов суммы вклада или выплачивать только основную сумму без процентов - все это приведет к тому, что люди просто предпочтут хранить деньги в чулках. Схемы, предлагаемые Грефом, омбудсмен считает слишком сложными. «Не будут люди разбираться, в каком случае они получат всю сумму, а в каком - только часть. Просто плюнут и предпочтут не связываться с банками », - сказал он в беседе с «Лентой.ру ».

От идеи ограниченных страховых выплат не в восторге не только пекущийся о вкладчиках омбудсмен, но и сам регулятор. Хотя, казалось бы, именно у Центробанка больше всего должна болеть голова от недобросовестных банков. Тем не менее глава ЦБ Эльвира Набиуллина в начале июня заявила, что не поддерживает предложения о частичных страховых выплатах по вкладам граждан. «Экономический эффект от этого не перекроет ущерб для репутации банковской системы », - уверена она.

Вкладчики не могут и не обязаны просчитывать банковские риски, считает регулятор. Поэтому ЦБ решил воздействовать не на граждан, а на сами банки. С 1 июля вводится разный уровень страховых взносов в зависимости от уровня максимальных процентных ставок. Банкам, завышающим ставки по вкладам, придется платить в фонд страхования вкладов больше.

Кроме того, у ЦБ есть возможность следить, на что идут деньги вкладчиков. Обычно «пылесосы», привлекающие вклады под слишком высокие проценты, направляются в бизнес, связанный с владельцами банка. Так образуются некачественные активы. Чтобы это предотвратить, регулятору даже необязательно отзывать у банка лицензию - достаточно запретить привлекать средства населения. Павел Медведев полагает, что эти меры ЦБ вполне способны защитить рынок от «пылесосов». Таким образом, вкладчики могут вздохнуть спокойно - изучать банковское дело, перед тем как начать откладывать деньги на новый холодильник, пока не потребуется.

Будь начеку

Начальник аналитического управления Банка корпоративного финансирования Максим Осадчий указывает на следующие признаки, отличающие «пылесос» от добросовестного кредитного учреждения.

Самый очевидный и бросающийся в глаза - завышенные ставки по вкладам. Сегодня ставки в 16 процентов годовых при среднерыночном уровне в 11 процентов должны вызвать вопросы. Также следует насторожиться при резком росте вкладов, слишком большой доли депозитов в пассивах банка (то есть более 50 процентов). Конечно, не все банки, активно привлекающие деньги населения, недобросовестны или замешаны в неких криминальных схемах. «Например, у банков «Хоум Кредит» и «Восточный» вклады занимают больше половины пассивов, но это такая модель бизнеса, в ней нет ничего предосудительного», - отметил Осадчий в беседе с «Лентой.ру ». Однако признаки мошенничества в кредитной организации должны заботить каждого, предостерегает эксперт. «Осторожность никогда не помешает. Ведь если банкир-мошенник изначально решил украсть ваши деньги, он может даже не отразить их в отчетности как вклады, и с выплатой страховки возникнут проблемы », - предупреждает Осадчий. Кроме того, деньги могут быть выведены с вклада без вашего ведома. Поэтому присматриваться к банку имеет смысл, даже если сумма вклада меньше 1,4 миллиона рублей.

Классическими «пылесосами» Осадчий считает такие банки как «Транспортный », ОПМ-Банк и Метробанк, лишенные лицензий в конце мая. Так, у «Транспортного » доля вкладов в пассивах на 1 мая составляла 73,5 процента, у Метробанка - 64,7 процента, а у ОПМ-Банка - 63,9 процента. На корпоративный кредитный портфель в активах у «Транспортного » приходилось 65,8 процента, у Метробанка - 53,5 процента, у ОПМ-Банка - 83 процента. Зато доля просроченной задолженности в корпоративном кредитном портфеле у всех трех банках была меньше 1 процента, что вполне естественно для банков с фиктивными кредитами. По оценке Осадчего, сейчас на банковском рынке России действуют около 20 «пылесосов» с признаками криминальных схем.

Но для борьбы с криминальными банковскими схемами усилий одного Центробанка недостаточно. Финансовый омбудсмен Медведев сетует, что вплоть до последнего времени квалификации прокуратуры и МВД не хватало, чтобы эффективно пресекать активность банков-мошенников. «В работе с банками мы наблюдали и недостаток знаний у следователей, и затягивание времени, что позволяло мошенниками вывести средства… Я целый год бился над тем, чтобы была создана специальная межведомственная рабочая группа по преступлениям в банковской сфере. Наконец, мне удалось убедить силовиков, и такая группа будет создана при участии прокуратуры, МВД, АСВ и Центробанка », - говорит он.

Вполне возможно, что проблему «банков-пылесосов» решат новые меры регулятора или повысившие квалификацию правоохранительные органы. Но все же ситуация, при которой добросовестные банки оплачивают завышенные ставки своих коллег, представляется несправедливой. Да и вкладчик, размещающий деньги под сверхпроценты, тоже должен хоть чем-то рисковать. Между тем справедливое решение есть: можно компенсировать проценты не по повышенной ставке, обещанной безответственным банкиром, а по минимальной ставке, существовавшей на рынке на момент открытия вклада. То есть вкладчик обанкротившегося банка получает всю сумму вклада, получает процентный доход, но только не «сказочный», а минимальный. Как будто он положил свои деньги в самый консервативный банк. Тогда и доверие к банковским вкладам будет сохранено, и вкладчики станут более ответственно подходить к выбору банка.

Глава Хакасии Валентин Коновалов подписал постановление о величине прожиточного минимума - основного критерия для определения уровня социальных льгот.
Хакасия-Информ
10.12.2019

Пришли фактически к одному и тому же выводу: банки в бывших странах СНГ существуют преимущественно с одной целью - некоторое время поработать "честно", накопить деньги доверчивых клиентов, а потом быстренько отпылесосить их за границу. В этом деле им помогают центральные банки "независимых" государств, а с той стороны кордона - специализированные на скупке краденого западные банкиры.

И если в России злобный Путин уже ликвидировал "крышу" серийных банкиров в Центробанке России, а Назарбаев в Казахстане отчаянно борется с ней, то на Украине для банкиров-разбойников процветает
финансовый рай.

Об этом читайте статью под спойлером.

По данным специалистов неправительственной организации Global Financial Integrity, изучающих нелегальные финансовые потоки в развивающихся странах, из Украины каждый год незаконно выводится в среднем 11-12 USD млрд.

По предварительным расчетам, только в 2015 году из страны ушли 14, 2 USD млрд - сумма, превышающая общий объем траншей от МВФ, выделенных Украине в период 2014-2016 годов (12,3 USD млрд). Львиная доля выводимых из украинской экономики средств проходит через банковскую систему, выступающую в качестве накопительного и транзитного пункта для разного рода активов.

В декабре 2015 года во время итоговой пресс-конференции, посвященной ситуации в банковском секторе, в том числе борьбе со спекулятивными финансовыми структурами, глава НБУ Валерия Гонтарева заявила, что регулятору удалось успешно завершить операцию по выведению спекулятивных и неплатежных финансовых структур с украинского рынка и, мол, ситуация в банковской системе улучшается. «Мы уверены, что худшее уже позади и на будущее полны сдержанного оптимизма», — сказала она тогда.

Но текущее положение дел говорит о том, что выводы главы НБУ оказались преждевременными. Прошло девять месяцев текущего года, а мы по-прежнему видим «падающие» банки, чье банкротство зачастую сопровождается скандалами, связанными с различными финансовыми аферами.

Банковский надзор

Одним из наиболее вопиющих случаев мошенничества в этом году можно без преувеличения назвать ситуацию, возникшую вокруг ПАО «Банк Михайловский». Это не самый крупный банк из числа финансовых учреждений, попавших под санкции регулятора. Но вскрывшаяся схема мошенничества с активами, проведенная руководством банка на глазах НБУ, заставляет критично отнестись не только к действиям банкиров, но и к реакции регулятора, в чьи обязанности входит контроль операций на финансовом рынке и предотвращение различного рода банковских спекуляций.

Напомним, средства вкладчиков «Михайловского» привлекались якобы в банк. На самом деле большая часть денег переводилась в ООО «Инвестиционно-расчетный центр» («ИРЦ»), связанное с банком. Накануне признания «Михайловского» неплатежеспособным руководство банка, воспользовавшись доступом к программе «операционный день», перевело кредиты и «мусорные» счета компании «ИРС» на счета физлиц в банке, попытавшись скрыть подозрительные операции и переложить ответственность перед своими вкладчиками на ФГВФЛ.

Сейчас факты, которые привели банк к введению временной администрации, расследуют правоохранительные органы, а экс-председателю правления банка Игорю Дорошенко и бывшему акционеру, собственнику сети «Эльдорадо» и бизнес-центра Gulliver Виктору Полищуку (в банке его доля составляла 92,501% уставного капитала. - Ред.) грозят разбирательства с регулятором и прокуратурой.

В частности, Дорошенко 8 октября Шевченковский районный суд Киева продлил срок содержания под стражей с определением размера залога в 137,8 млн грн. Прокуратура города Киева подозревает бывшего председателя правления «Михайловский» в хищении 870 млн грн банковских средств и доведении банка до неплатежеспособности.

По уголовному делу также арестован и бывший директор «ИРЦ» Михаил Канюк. Заместитель главы правления банка Денис Панфилов находится в розыске. Виктор Полищук бежал из страны.

Яркий пример незаконных манипуляций с активами банков, попавших под надзор НБУ,- афера с ПАО «Банк Контракт». Банк ночью (после завершения банковского дня) продал принадлежащее ему здание, а куратор не смог проследить и предупредить незаконную сделку. «Функция НБУ, которая требует усиления - это банковский надзор. С одной стороны, Нацбанк заявляет, что видит ситуацию в банках в режиме реального времени и контролирует их операции, однако о том, как иллюзорен этот контроль, свидетельствует ситуация с банком «Михайловский», когда технические манипуляции с IT-системой банка привели к плачевным для ФГВФЛ последствиям и грозят дополнительной нагрузкой на многострадальный бюджет», — отмечает партнер адвокатского объединения «СК Груп» адвокат Юлия Курило.

Другой пример иллюзорности контроля, по ее словам, - операции по корреспондентским счетам, открытым в банках за пределами Украины. «Печально известный австрийский Meinl Bank AG предоставил уже не одному украинскому финучреждению откатанную схему, в результате которой счета банков в считанные секунды опустошались мошенниками, как, например, в истории с банком «Киевская Русь», — привела пример Курило.

Самое интересное, по ее словам, что банковскому рынку хорошо известны эти пресловутые банки с «неоднозначной репутацией», которые предоставляют сервисы украинским финучреждениям для вывода активов. Поэтому сложно понять, почему НБУ не работает на упреждение реализации этих схем, например, ограничивая круг банков-корреспондентов для финансовых структур, у которых есть программа финансового оздоровления, в том числе с привлечением стабилизационных кредитов НБУ.

По мнению адвоката, еще одну схему, которую следовало блокировать, - это предоставление банками финансовых гарантий по обязательствам в пользу иностранных финансовых учреждений, а также аккредитивов. «Банковская гарантия и аккредитив - это активные банковские операции, на них банк зарабатывает. Но это еще и высокий риск, который, в случае отсутствия адекватного обеспечения со стороны клиента, обращается для финучреждения значительными убытками, — объясняет Курило. — И то, что финансовые учреждения очень часто используют эти банковские инструменты в сомнительных операциях, говорит о том, что они должны стать объектом пристального внимания со стороны НБУ. И, возможно, одним из условий предоставления стабилизационного кредита банку должно быть надежное обеспечение подобных операций (под контролем Нацбанка), проверка их реальности, экономической целесообразности и т.д.».

Советник АО «Спенсер и Кауфманн» Николай Лихачев также считает, что для предотвращения вывода активов НБУ должен вовремя реагировать на уже выявленные в неплатежеспособных банках схемы во избежание использования подобных механизмов в действующих банках. «Кроме того, необходимо уделить внимание институту кураторства НБУ для более глубокого анализа контролирующими органами деятельности банков, по поводу которых присутствует подозрение на счет их дальнейшей деятельности», — говорит юрист.

В целом, по его словам, Украине стоит серьезно задуматься над всемирным трендом деофшоризации и присоединиться к инициативе Организации экономического сотрудничества и развития касательно автоматического обмена налоговой информацией. Данные шаги не предотвратят возможных рисков вывода активов, но позволят в более простом порядке отследить пути их перемещений и предпринять меры по их возвращению.

Кроме того, по мнению Лихачева, для предотвращения оттока активов из Украины необходимо минимизировать причины вывода капитала. И главным шагом для его предотвращения станет оптимизация налогообложения: уменьшение количества налогов, их ставок, упрощение уплаты.

Держать лицо

Представители НБУ сохраняют хорошую мину при плохой игре: за два последних года регулятор по результатам проверки банков подал в полицию и прокуратуру всего 175 заявлений относительно фактов мошенничества. В то же время ФГВФЛ подал в правоохранительные органы 362 персональных иска против собственников банков. Правда, ни одно из этих дел не доведено до логического завершения - наказания виновных и возврата украденных средств пока не произошло. «Мне пока не известны случаи, когда НБУ инициировал бы процесс возвращения средств за пределами Украины», — отмечает Курило.

«В Украине пока еще не работает специализированная структура, которая бы расследовала нарушения в банковской сфере. Всеми делами занимаются правоохранительные органы, в том числе и делами, которые касаются банков. Представители правоохранительных органов довольно часто обращаются в НБУ, просят предоставить документы, подтверждающие факты. Но даже если зафиксированный факт очевиден для нас как нарушение, цепочка действий правоохранителей неизменна: расследование, суд и лишь затем — решение по делу», — «перевела стрелки» на правоохранительные органы и. о. замглавы НБУ Екатерина Рожкова во время брифинга, устроенного для представителей СМИ.

Отметим, что еще в декабре 2015 года был принят закон, предусматривающий создание Национального агентства по вопросам выявления, розыска и управления активами, полученными от коррупционных и других преступлений. Согласно документу, Нацагентство создается Кабинетом министров и подотчетно Верховной Раде. Его основная задача — формирование и реализация государственной политики в сфере выявления и розыска активов, в том числе за рубежом, а также управление арестованными и конфискованными активами. Но основные надежды, возлагаемые на агентство, — повышение эффективности и прозрачности в раскрытии дел, связанных с выводом средств, ведь сотрудники агентства будут работать независимо от правоохранительных органов.

Однако прошло уже девять месяцев, а агентство по-прежнему не создано. Более того, многие эксперты вообще высказывают сомнения в эффективности его работы. «Дело в том, что Национальное агентство подконтрольно Кабмину и Верховной Раде, хотя в принципе оно должно быть всего лишь подотчетным этим органам. Если вспомнить тот факт, что некоторые украинские министры до сих пор «не могут» предоставить декларации о доходах, о какой независимости и прозрачности может идти речь?», - негодует директор юридической компании LionsLitigate Станислав Батрин.

По его словам, попытка создать полноценную организацию, которая будет выявлять коррупционные схемы и заниматься возвратом украденных активов, возможна лишь в том случае, если это будет абсолютно независимая структура с широким спектром полномочий и прозрачной формой управления. Чего принятый в декабре закон, увы, не предусматривает.